Что происходит в театре на Вернадского 13? Почему там собираются Поэты давно минувших дней? Почему там за испуганными Тру-ля-ля и Тра-ля-ля гонится что-то Большое и Рассерженное? Почему прекрасные юные девы рыдают над Потерянными и Забытыми? О чём танцуют Муми-тролли? Зачем Конь и Лягушка начали бунт против действующей власти? Почему Ехидна наступил на горло собственной песне?
Нет, это не Великое Потрясение Основ Мироздания и Небо не обрушилось на Землю. Это просто Пеппи играет в театре отметили официальное начало двадцатого юбилейного сезона. И как вы понимаете, друзья мои, было весело.
Сначала я выбрал для репортажа три десятка фотографий. Потом наступил на горло собственной песне и оставил пятнадцать. Потом, напомнив себе строки из *вырезано цензурой* о том, что жизнь полна страданий и боли, убрал ещё несколько снимков. Потом долго и печально пролистывал оставшиеся двести, размышляя о том, что смирение есть одна из величайших добродетелей, а впихнуть невпих*вырезано модератором* не удавалось ещё никому.
Как иногда говорят в голливудских фильмах, есть театры и театры. Где-то можно наслаждаться безупречно выверенными интерпретациями классики, где даже форма бородки у Чехова будет соответствовать источникам, где-то можно наслаждаться неожиданным (то, что потом захочется бегать по залу с криками «Кто-нибудь, позовите экзорциста!», не в счёт), где-то можно услышать новое слово, да такое, что даже я его раньше не слышал, где-то можно послушать/посмотреть качественны звук и свет вместе с танцами с бубном, а где-то вообще… Мир театра велик и разнообразен, один мой знакомый Капитан Очевидность утверждает, что там можно найти всё что угодно и на любой вкус.
Да, Кэп, ты, несомненно, прав, но есть ещё одна вещь. Искренность. Тысячи, нет, миллионы раз отыгранная в этюдах, десятки миллионов раз показанная на сцене (иногда даже её бывает так много, что начинает тошнить), уже надоевшая до колик, но… И вот возьмите вот это вот всё и выбросите на свалку истории. Потому что настоящая магия делается не так.
Настоящая магия – я не говорю о шулерстве ярмарочных колдунов, пускающих пыль в глаза, пусть и даже весьма натурально – это вещь непознаваемая, это всегда выходит за, это шаг в бесконечность, прыжок веры, если хотите. И только если человек сцены готов пойти на такое, то есть шанс сотворить чудо.
Невозможно, скажет кто-нибудь. Нет, такое доступно только великим мастерам, только гениям и так далее. Ну да, кивну я в ответ и тихонько так спрошу – а кто каждые выходные, да ещё и по два раза день, совершает ту самую истинную магию на этой маленькой сцене? Вот-вот, и я о том же.
Я поздравляю любимый театр с двадцатилетием. И я хочу, чтобы было ещё двадцать лет. И ещё. И ещё. А если я не доживу до какого-нибудь следующего юбилея, то стану привидением и приду в театр на должность штатного Призрака Отца Гамлета.
